[telel]

Чужие ОТП такие ОТП.

Женщине на День рождения, Кацуро(/)Такасуги, дженовый джен, международный женский день и дверь.

416 слов

Такасуги Шинске, самый разыскиваемый человек в Японии, доверенное лицо космических пиратов Харусамэ; убийца, террорист, подонок и маньяк тяжело вздохнул и предпринял последнюю попытку:
- Зура!
- Не Зура, Зурако, - сквалыжно отозвался старый боевой товарищ, скрещивая руки на груди.
- Зурако… - Послушно повторил мужчина.
- Не Зурако, Эзурако!
- Эзурако… - Теряя терпение, произнес Шинске.
- Не Эзурако, Кацу…
- Хватит! – Рявкнул Такасуги.
Лидер одного из подразделений джои тут же насупился, и Шинске тоскливо понял, что совершил стратегическую ошибку. Уж неизвестно, женская ли одежда так действовала на Котаро или дверь, которую тот невозмутимо держал под мышкой (дверь, зачем дверь?), но норов у последнего стал еще хуже, чем раньше.
Когда рыжий мальчишка-ято, случайный соратник, подобранный на фоне общей нелюбви к Гинтоки и окончательной и бесповоротной тупости пиратского командования, спрашивал, почему вместо того, чтобы лететь на Землю и разрушать мир, они отправились в круиз по чужим звездным системам, Такасуги объяснял про тщательное планирование и необходимость поиска союзников. Настоящая причина была куда проще: Шинске верил, что с такими людьми, как Кацура, мир погибнет вполне самостоятельно, просто споткнется и свернет себе шею. Надо было лишь подождать. И, судя по виду бывшей грозы аманто, очень недолго.
- Ты не поздравил меня с Белым днем!
В этом был весь Зура. Последняя их встреча, что не говори, прошла так себе. Оба вспылили. Кацура продырявил тетрадь Шинске; Такасуги взамен попытался продать его пиратам. Как обычно, вмешался белокурый, в каждой бочке затычка, и двое разобиженных мальчишек, как в старые добрые времена, орали гадости, пока третий стоял на возвышении и высокомерно улыбался.
У одноглазого самурая совести не было и быть не могло, а потому он сам не знал, что заставило его чувствовать себя некомфортно и пойти мириться. Кацура, вопреки всем ожиданиям, встретил его женским платьем и лицом, накрашенным как у последней майко в Йошиваре. Как неудивительно, Шинске поймал себя на мысли, что ему идет.
- Ты не женщина! – Попытался воззвать он к голосу разума друга, и сразу прикусил язык. Разума у Котаро не водилось даже в давние, лучшие времена.
- У меня платье! – Отрезал Кацура, продемонстрировав свою знаменитую логику.
- Поздравляю. – Разом сдался Такасуги и испытал такую легкость, какой не чувствовал с войны, еще когда у него не было повязки, и они шли плечом к плечу, твердо зная, что их цель – единственная правильная, а средства исключительно благородные.
- Ладно. – Неохотно согласился Зура и сам предложил: - Пойдем где-нибудь посидим?
- Да, - кивнул Шинске.
Красивый мужчина в цветастом кимоно и стройная женщина, снова плечом к плечу.
- Зачем тебе дверь?
- Я горничная.
- Ясно.

Все еще антислэшер.